Арабская сага - Страница 124

124

Этой ночью впервые после приезда в Сирию Дарья отдается мужу со страстью и чувством, а он исполняется надежд, что еще сделает из нее хорошую арабскую жену.

Соседки устанавливают милый ритуал. Они каждый день утром быстро выполняют свои обязанности, чтобы потом в течение дня по крайней мере на два часа встретиться в саду и беззаботно поболтать, хотя иногда темы, которые они затрагивают, неприятные и невеселые. Но что делать? В такие времена довелось им жить, они должны с этим смириться и постараться выдержать.

– Мой муж в последнее время очень тяжело заболел, – шепчет как-то Мунира, а женщины наклоняются к ней, как куры на грядке. – Я думала, что не выживет, но все же ему удалось. У него сильный организм.

Она с облегчением вздыхает.

– Почему вы не поехали на прием к врачу или в больницу? – удивленно спрашивает Сальва. – Эти учреждения исправно работают, потому что в военное время они на втором месте по важности. Сразу же после армии и смертоносного оружия, – грустно улыбается она.

– У нас было много домашней работы, не удалось, – поясняет холодно Мунира.

– Так ваш сын должен был заняться отцом, если вы вдвоем постоянно горбатитесь по дому! – восклицает возмущенно Мария Фатима. – Такое отношение к женщинам – словно в Средневековье.

Мать и Дарья смотрят друг на друга грустно, а потом пристыженно опускают головы.

– Мой Аббас в жизни бы меня насильно в доме не удерживал, – продолжает женщина. – Но так как у нас каждый год рождались дети, я по доброй воле, а не по принуждению занялась их воспитанием. А позже уже как-то так и пошло, – объясняет она свою ситуацию. – Кроме того, с детьми, с их школой и домашними заданиями, всегда много работы. Если же у тебя нет детей, то…

– Ясем – традиционалист, но как только муж встанет на ноги, мы вернемся в Саудовскую Аравию, там наше место, – решительно говорит Мунира. – Возможно, наша невестка поедет с нами: у нее там семья.

– А что с твоим супругом? – спрашивает Сальва, глядя молодой соседке прямо в глаза.

– Присоединится к нам: в Эр-Рияде у него была хорошая работа. Переезд сюда был необдуманным шагом, – последние события и упоительная ночь возродили в душе Дарьи лучик надежды. – Вы тоже должны уехать, если не в Европу, то хоть куда-нибудь. В Сирии сейчас небезопасно.

– Да, ты права, – поддакивает грустно испанка. – Муж получил предложение работать в Эр-Рияде, но мы с Сальвой боимся этой ваххабитской страны. Мы привыкли к вольности и к тому, что у нас есть собственное мнение, а там женщины – невольницы.

– Это стереотипы, моя дорогая! – радостно смеется Мунира. – Дарин и ее сестра изучают медицину в огромном университете для женщин, а саудовки работают все больше как врачи, юристы, учителя или даже в банковской сфере, не говоря уже о собственном бизнесе. Одна из самых богатых женщин в мире именно саудовка!

– Я должна поговорить с мужем, – задумывается Мария Фатима. – А что ты на это скажешь, Сальва?

– Нужно отсюда уезжать! Я все время вам это повторяю! – взволнованная Сальва резко выражает свое мнение. – Почему мой брат такой гордый человек, что не захотел эвакуироваться со всеми, когда миллионы беженцев уходили из этого пекла? Я этого никогда не пойму!

– Знаешь прекрасно, что он не причисляет себя к этому сброду, к этим мусорщикам и пастухам, которые под прикрытием политического исхода едут в Европу.

Соседки начинают ссориться, словно они одни, но Мунира и Дарья прислушиваются к ним с интересом.

– Что за глупый подход! – восклицает молодая спесивая сирийка. – Ведь тогда уехали те, у кого была голова на плечах и хорошая профессия, потому что они сначала могли с легкостью получить работу, квартиру и всевозможную помощь. Теперь же это спустя лето да в лес по малину: все, кто в лагерях беженцев, в невыгодном положении. Их проверили, просветили, они получат статус, но будут кочевать, как скот, и подчас с самыми что ни есть ортодоксальными преступниками в компании.

Испанка не сдается.

– Вот видишь! Сама же говоришь, кто среди толп этих беглых, но порядочных людей скрывается. Джихадисты из «Исламского государства», – шепчет она, прикрывая рот рукой. – Те, кто дезертировал, потому что им надоело кочевать и убивать во имя странной идеи фикс, или те, кто едет с мыслью о реализации исламского джихада в христианских странах стабильного старого континента. Я слышала, что среди террористов-шахидов во время теракта в Париже было три гражданина Сирии, которые прошли контроль и уехали в Европу.

– Я по-прежнему считаю, что сидеть здесь не имеет смысла, нужно переубедить Аббаса и уехать, а лучше всего это можешь сделать ты! – показывает девушка на жену брата пальцем.

– Только ты тоже должна изменить свое отношение.

– Может, в Эр-Рияд? – размышляет Мария Фатима.

– А какая профессия у твоего мужа? – спрашивает Дарья.

– Он хирург-кардиолог.

– О! Так перед ним открыт весь мир! – радуется Мунира.

– Докторантура у него была в Мадриде, там мы и познакомились, он говорит по-арабски, по-испански, по-английски и по-французски, – перечисляет она умения супруга.

– Так что вы тут делаете? – восклицают женщины. – Ради чего рискуете жизнью своей и своих детей?

– Вы правы… – Испанка замолкает, придя к выводу, что они действительно поступают глупо и безответственно. – Кстати, может, Аббас мог бы после работы осмотреть вашего мужа, дорогая Мунира?

– В каком смысле?

– Пришел бы с визитом к вам в дом. Разумеется, в качестве добрососедской бесплатной помощи, – быстро поясняет она, боясь, что у женщин может не быть денег, хотя аренда апартаментов в этом районе не самая дешевая.

124