Арабская сага - Страница 57

– Завтра жди меня на парковке у школы, – руководит влюбленная девушка.

– Как же я тебя узнаю среди сотен девушек? – беспокоится Омар.

– По обуви. Я надену ярко-красные мокасины. Ты их не сможешь не заметить. А ты?

– Белые адидасы. Женскую обувь меня уже не уговоришь надеть.

Аида просит водителя везти ее по городу, а сама, счастливая, сидит на заднем сиденье, держа любимого за руку. Им ничего больше не нужно для счастья.

Иногда они ездят поесть шаурмы в турецкий ресторан, который находится в традиционном арабском районе. Дамы в чадрах должны оставаться в машине, а шофер покупает им еду, которой те позже объедаются во время езды. В другой раз они отмечаются во французском кафе на улице Тахлия, где подают отличный кофе и замечательные сладости. Там они могут уже выйти из автомобиля и направиться в отделение для семей. Все чаще они гуляют вместе по парку и изредка по жарким и пыльным улицам центра. Им не хочется быть на виду, они ищут наиболее уединенные места. Вместе они приходят к выводу, что лучше всего направиться в дипломатический район, где, кроме резиденций и посольств, есть множество учреждений, в которых днем саудовцы улаживают свои дела. Когда темнеет, вход на территорию этого поселка строго охраняется и знатные жители города могут пройти через заграждения, охраняющие экспатриантов, только по пропускам или приглашению. Поселок для иностранцев производит впечатление идеального места, ведь темнее всего под фонарем. Они узнали, что это место считается очень сентиментальным. Чаще всего люди ходят по дорожке вокруг поселка, прилегающие к ней многочисленные парки хорошо просматриваются и патрулируются полицейскими машинами. Молодые не обращают на это внимания, так как оба соответственно одеты и скрывают свое настоящее естество под складками черной абаи. Они пренебрегают также существованием махрама, потому что им кажется, что лица одного и того же пола, особенно в этой части города, могут находиться друг с другом без компаньонки. Влюбленным кажется, что никто их не видит, никто не следит за ними, потому что ослеплены любовью.

Они не замечают и мужчину, который сидит на каменной скамейке неподалеку от сада, в котором они остановились, и внимательно за ними наблюдает. На нем светло-коричневая галабия, на голове – арафатка. Цвет кожи у него не арабский, а светло-розовый, глаза светло-зеленые. На одном веке – не то родимое пятно, не то большая родинка. Мужчина потирает лоб, а через минуту с неодобрением крутит головой. Он достает мобильный телефон и куда-то звонит. Потом следит за развитием ситуации. Видно, что он зол, хмурится и стискивает зубы.

Через несколько минут на небольшую площадку у входа в парк въезжают две полицейские машины. Службисты замечают пару неосторожных влюбленных, потому что их поведение выделяется на фоне других. Кроме того, они находятся в уединенном месте. В жаркие полуденные часы немного желающих находиться на свежем воздухе. Аида чересчур громко смеется. Омар в большого размера адидасах и двигается твердым мужским шагом. Единственное преступление, которое они совершают, – это пребывание вместе, страстные взгляды и выказывание радости и счастья, что в ортодоксальной стране строго запрещено, так как это попирает законы шариата. Такой фортель молодым людям не пройдет даром.

Бригада служащих нравственно-религиозной полиции в обычной гражданской одежде входит на территорию парка. Вначале они подходят к Омару и снимают с него женскую одежду. Юноша предстает перед ними в джинсах и хлопчатобумажной рубашке, чувствуя себя беззащитным и голым в обычной мужской одежде. Несмотря на высокую температуру воздуха, он дрожит как осиновый лист, и холодный пот стекает по его спине. Потом стражи нравственности приближаются к девушке и срывают с ее головы платок, из-под которого рассыпается копна черных локонов, украшенных светлыми прядками. Они плюют в нее, бьют розгами по лицу, а когда Аида падает на землю, пинают ногами в живот. Омару заламывают руки. Через минуту мутаввы бросают девушку на заднее сиденье машины, а сами без раздумий садятся рядом. Омар, которого впихнули в другую машину, едет с обычными полицейскими. Выезжая из дипломатического квартала, машина стражей нравственности сворачивает влево, в вади, и направляется к окраинам Эр-Рияда. Полицейские же направляются в центр. Парень извивается в машине как уж, кричит. Наконец от одного из полицейских он получает кулаком в висок и теряет сознание. В последнюю минуту он успевает нажать в телефоне кнопку с номером «2», под которым у него закодировано быстрое соединение с Хамидом.

Хамид благодаря GPS находит Омара в тот же день. Парень выглядит страшно: подбитый глаз у него запух, нос сломан, кровь запеклась в ноздрях, разбита губа и выбиты два зуба. Его хлопчатобумажная рубашка разорвана на лоскуты: служащих нравственно-религиозной полиции так разозлила его западная одежда, что они хотели ее с него содрать. Все тело у него в синяках, он едва ходит после ударов розгами, которые достались его худым ногам и пояснице.

Хамид, узнав на посту, что его двоюродный брат изнасиловал невинную шестнадцатилетнюю саудовку, не может в это поверить. Омар не признает этого, потому что никогда не трогал Аиду. На фотографиях, которые ему показали, у девушки разорвана одежда, обезображено посиневшее лицо, в глазах застыл ужас. Он очень хорошо знает, кто это сделал.

– Дядя, я тебе клянусь на всех святынях, клянусь Аллахом, на прахе матери и отца, что это не я! – восклицает он уже в машине. – Поверь мне!

– Так что же ты с ней делал? – спрашивает Хамид, пристально глядя в невинные и наивные глаза юноши.